В отношениях РФ и Белоруссии обозначился ключевой конфликтный сюжет. Основной спор ведется об интеграции двух стран, связанных все еще недовыполненным договором о Союзном государстве. Москва обусловила дальнейшее движение по нерешенным экономическим вопросам ускорением и углублением сближения. В Минске говорят о принуждении к вхождению в состав России. Эта тема наверняка станет ключевой на запланированных на 25 декабря переговорах президентов РФ и Белоруссии. Если они состоятся.

За спорами Москвы и Минска по поводу цены на поставляемый в Белоруссию российский газ и вокруг поставок российской нефти в условиях налогового маневра стоит серьезный политический конфликт. Окончательно это стало ясно 14 декабря, когда белорусский президент Александр Лукашенко встретился в Минске с журналистами из России, в числе которых был и корреспондент “Ъ”. В ходе общения, которое продлилось почти четыре часа, господин Лукашенко и раскрыл причину, по которой стороны уже довольно долго не могут уладить нефтегазовые проблемы.

Уже в своей вступительной речи белорусский лидер сообщил, что накопившиеся между Минском и Москвой проблемы скоро будут обсуждаться на высшем уровне - им и президентом РФ Владимиром Путиным.

«Мы давно планировали эту встречу. Откровенно говоря, готовились подвести итоги белорусско-российского взаимодействия. Но, увы, вопросы пока, к сожалению, остаются. И в ближайшее время мы вместе с моим российским коллегой постараемся их разрешить. Так что информационные поводы еще вам будут обеспечены»,- пообещал Александр Лукашенко.

Позже ему доложили, что российская сторона предложила провести встречу президентов в Москве 25 декабря. Но обещанные господином Лукашенко информационные поводы начали появляться гораздо раньше - белорусский президент лично создавал их прямо на глазах.

Упомянув возмущающий Минск налоговый маневр в нефтяной отрасли, Александр Лукашенко заявил, что в последнее время часто возникает тема «более глубокой интеграции». И пояснил, что он по этому поводу думает: «Я умею читать между строк. Я понимаю все намеки. Нужно просто сказать: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России. Я всегда задаю вопрос: такие вещи - они во имя чего делаются? Россия готова принять Беларусь областями или целиком в состав России? Вы подумайте о последствиях. Вы готовы к этому? И как на это посмотрят в нашей стране, да и у вас, да и международная общественность? Не мытьем, так катаньем инкорпорация страны в состав другой страны».

От кого исходили намеки, господин Лукашенко не уточнил. Но о другом уровне интеграции с Белоруссией в России в последнее время говорили не раз и на самом верху. Так, 6 декабря в Санкт-Петербурге об этом сказал Владимир Путин. В тот день на заседании Высшего Евразийского экономического совета между ним и Александром Лукашенко случился громкий спор о цене на российский газ и тарифе на его транспортировку в Белоруссию (см. “Ъ” от 7 декабря).

Среди прочего белорусский лидер тогда возмутился, что тариф на поставку газа из Ямало-Ненецкого округа составляет почти $3 за тысячу кубометров на 100 км, а внутрироссийский тариф - всего лишь около $1. И господин Путин, признав, что нужно двигаться к идентификации тарифов, тогда заметил: «Для этого нужно время и другой уровень интеграции между нашими странами».

Эстафету у господина Путина принял премьер Дмитрий Медведев. На заседании Совета министров Союзного государства России и Белоруссии, которое состоялось в Бресте 13 декабря, он заявил, что Россия готова к дальнейшей интеграции. И обозначил два сценария. Один из них премьер назвал консервативным: «При сохранении контуров того Союзного государства, которое было создано, без повышения уровня интеграции до тех пределов, подчеркиваю, которые установлены в договоре от 8 декабря 1999 года, без формирования всех институтов, которые заложены в этот договор».

Второй же вариант господин Медведев назвал продвинутым. Он, по словам премьера РФ, основан на повышении уровня интеграции до пределов, которые установлены в договоре. «С одновременным повышением взаимозависимости экономик и возможностью оказания помощи и поддержки в ходе союзного строительства, решения самых разных вопросов, которые относятся к интеграции»,- отметил глава российского правительства. И заключил: «Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства Союзного государства, включая создание единого эмиссионного центра, единой таможенной службы, суда, счетной палаты». И именно в этом случае, пояснил Дмитрий Медведев, нужно проводить единую налоговую политику, политику в области ценообразования, тарифообразования. Какой вариант выбрать, заключил премьер, надо обсуждать. В том числе на уровне президентов.

Между российскими президентом и премьером был еще один российский чиновник - курирующий топливно-энергетический комплекс вице-премьер Дмитрий Козак. 11 декабря агентство «Интерфакс» сообщило об ультиматуме, который он якобы предъявил коллеге из Белоруссии - вице-премьеру Игорю Ляшенко. Сообщалось, что господин Козак наотрез отказался обсуждать с ним скидку на газ и компенсацию Минску потерь от налогового маневра «до принятия принципиальных решений о движении в направлении дальнейшей интеграции России и Белоруссии в рамках Союзного государства».

Во время встречи Александра Лукашенко с российской прессой “Ъ” попросил его прокомментировать заявления господ Путина и Медведева и рассказать о своем видении интеграции двух стран. Эта просьба спровоцировала новые откровения. Господин Лукашенко напомнил, что это он был инициатором союзного договора, а уже после его подписания выходил и с другими предложениями, одним из которых было принятие конституционного акта Союзного государства. Но акт так и не приняли. «Почему не прошло мое предложение по конституционному акту?» - спросил белорусский лидер. И сам же ответил: «Вы на это не пошли».

На этом вопросы у него не закончились. «Что случилось сейчас, что вы сейчас схватились за (союзный. - “Ъ” ) договор? Так озаботились? Вообще его не воспринимали и вдруг озаботились будущим и за него взялись? - сыпал вопросами Александр Лукашенко.- К чему весь этот шум? Почему вдруг? Какие цели и что Россия в данном случае хотела бы от нас? Я же массу предложений вносил, они не восприняли, а сейчас вот этот договор! А что будем делать? Очень путано об этом сказал премьер России».

Уклончиво отвечая на свои вопросы, господин Лукашенко косвенно подтвердил информацию об «ультиматуме Козака». «Я догадываюсь. Я немного больше знаю. Не хочу, чтобы Ляшенко вслух процитировал слова Козака, он (Дмитрий Козак.- “Ъ” ) же не просто от себя поговорил»,- сказал Александр Лукашенко.

Он посоветовал запомнить, что суверенитет для Белоруссии - это святое. И отрезал: «Если нас хотят, как предлагал Жириновский, поделить на области и впихнуть в Россию - этого не будет никогда. И если такими категориями руководство России мыслит - это во вред России самой». Несколько смягчившись, он отметил, что самый главный вопрос, который надо решить с Россией,- экономический: «Чтобы не было, что Лукашенко сдал Белоруссию за бочку нефти».

Москва оперативно ответила на заявления белорусского президента. Уже через несколько часов первый вице-премьер, глава Минфина Антон Силуанов сообщил, что Минску не следует рассчитывать на компенсацию потерь от налогового маневра (в Белоруссии считают, что в 2019 году потеряют в связи с этим около $300 млн, а в ближайшие годы - миллиарды).

«Россия не давала Белоруссии какие-либо обещания по выплате компенсаций за изменения налогового законодательства в России»,- заявил господин Силуанов. Все дальнейшие переговоры на эту тему он тоже увязал с «приданием нового импульса» договоренностям об интеграции двух стран.

Собеседник “Ъ” из числа российских чиновников, близких к переговорам с Белоруссией, сообщил, что российская сторона поставила вопрос ребром: сначала интеграция - потом экономика. Он подтвердил, что Дмитрий Козак действительно довел эту позицию до своего коллеги Игоря Ляшенко: «Если мальчик хочет жениться на девочке, он сначала должен жениться и документы подписать. А потом уже жить по новому бюджету».

Будет ли свадьба или, наоборот, развод, станет ясно после московской встречи Владимира Путина и Александра Лукашенко.

Владимир Соловьев, Минск

После громогласного спора лидеров двух стран — Белоруссии и России, в котором Лукашенко буквально «взорвался» в сторону Владимира Путина, а затем — извинился, различные эксперты начали высматривать во всём произошедшем подтекст.

Так, одни усмотрели в поведении Лукашенко желание «усидеть на двух стульях», другие не называют произошедшее конфликтом вовсе. Давайте же вспомним, что произошло, и послушаем мнение различных аналитиков.

Президент России Владимир Путин и президент Белоруссии Александр Лукашенко поспорили о ценах на газ для Минска в контексте создания единого энергетического пространства Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Слова двух лидеров приводит ТАСС.

«Обращаю внимание на то, что сегодня у Белоруссии цена - 129 долларов за тысячу кубов, в следующем году будет 127 долларов, а в ФРГ - 250 долларов. Это, безусловно, большое преимущество для наших союзников по ЕАЭС, хотя, конечно, мы должны стремиться к полной унификации», - заявил Путин.

В ответ Лукашенко заявил, что главный партнер Минска «к сожалению или счастью не ФРГ, а Российская Федерация». Россиян же Лукашенко назвал одновременно главными партнерами и главными конкурентами. В качестве примера глава белорусского государства привел производство тракторов, которые на 60-70 процентов состоят из российских деталей.

«Поэтому нам надо, чтобы у нас были равные условия, прежде всего у России и Белоруссии», - настаивает Лукашенко.

Белорусский лидер призвал партнеров по ЕАЭС ускорить движение в сторону единого энергетического рынка.

«Если мы будем идти к этому, то и вопросов не будет, мы понимаем, что за год это не решить», - заявил Лукашенко.

Путин заверил своего коллегу, что для этого и ведется работа по созданию необходимых документов.

«Если бы Белоруссия не имела этих преимуществ, связанных с интеграцией, а цена формировалась на рыночных принципах, это было бы не 129 долларов, а под 200 - вот в чем разница», - подчеркнул Путин.

В ответ Лукашенко начал утверждать, что эти расчеты не верны.

«Мы имеем худшие условия, чем Германия, я об этом не единожды говорил. Мы воевали против Германии вместе, а наши люди, еще не умершие после войны, имеют такую ситуацию», - заявил Лукашенко, намекнув на разницу логистических расходов при поставках газа в Белоруссию и Германию.

Путин отказался продолжать полемику и предложил белорусскому президенту продолжить переговоры в закрытом для прессы режиме.

Белорусский президент уже не первый раз высказывает сомнения относительно единого экономического пространства внутри ЕАЭС. В конце ноября Лукашенко выразил недовольство таможенными квотами и пошлинами внутри союза.

Белорусский президент Александр Лукашенко в ходе заседания Евразийского экономического совета в Петербурге устроил публичную перепалку с президентом России Владимиром Путиным по ценам на газ для Белоруссии. Разговор двух лидеров пошел на повышенных тонах, причем, в присутствии других глав ЕЭС и телевидения. Почему президенты двух дружественных стран стали публично выяснять отношения и существует ли личностный конфликте между Путиным и Лукашенко - размышляет политолог и политолог Александр Конфисахор.

— Я бы не назвал это даже ссорой, – разъясняет специально для Online812 Конфисахор. – Ссора, это когда ругаются, кого-то обвиняют, здесь несколько другое. Он просто эмоционально высказался по поводу того, цены на газ для его страны чуть ли не в два раза выше, чем в российских приграничных областях. И, более того, потом извинился. Да, президент Республики Беларуси нарушил некие неписанные правила игры, такие вещи вслух не произносятся. Всегда надо по протоколу демонстрировать дружеские отношения. Но не сдержался человек, когда говорил на очень актуальные для себя темы. Сказал, что думал, а язык – враг мой. Может, у Лукашенко уже накопилось по этой теме, может, расслабился. Может, наделся, что Путин решит все-таки снизить цены.

Политолог не считает, что между Лукашенко и Путиным установилась вражда.

— Одно отношение к лидеру, а другое к цене. Лукашенко, как лидер своего государства понимает, что эта страна успешна только до того времени пока они получают энергоносители из России. И ему, как руководителю Беларуси, необходимо это цену снижать. Он сказал, что думал и не более того. Но не обзывал же нашего президента неприличными словами. Может, просто форма и место выбрал не удачное. Что касается справедливой цены на газ, то экономисты с обеих сторон должны найти золотую середину, справедливое решение. Но понятно, что если Лукашенко просто так, бесплатно, будут дарить газ, то он будет довольным. А если еще за это приплачивать, то вообще рад. Думаю, Россия, если бы была возможность, тоже бы мечтала получить какие-то ресурсы задарма.

При этом Конфисахор уверен, что Москва будет поддерживать Лукашенко и на предстоящих через два года президентских выборах.

— Посмотрите, на других потенциальных кандидатов на пост президента Беларуси! Он все направлены на Запад. Лукашенко – это один из немногих людей, кто нам еще остался близок, и чья политика ориентирована на Россию. Любой другой кандидат на его место будет по определению тяготеть к Западу. Иначе ему будет не на чем строить свою президентскую компанию. Любой другой президент Беларуси, кроме, действующего, не будет хорошей фигурой для Кремля.

Президенту Белоруссии Александру Лукашенко все труднее усидеть на двух стульях — выпрашивать у Москвы скидки на газ и в то же время подлизываться к Западу и его сателлитам в Восточной Европе. В Москве призывают лидера братской республики перестать лицемерить. По словам члена Совета по межнациональным отношениям при президенте России Богдана Безпалько, Лукашенко должен определиться, кто для него союзник – Россия или Украина, считает издание Дни.ру .

Эксперт назвал Белоруссию шлюзом, через который украинские товары идут в Россию, а российские энергоносители поступают в Украину. Москва должна добиваться того, чтобы Минск перестал играть роль контрабандиста, заявил Безпалько в эфире радио «Вести ФМ».

Политолог призвал белорусское руководство решить, видит ли оно свою страну частью союзного государства с Россией. Если ответ утвердительный, полагает Безпалько, то необходимо согласовывать внешнюю и оборонную политику.

«Надо определяться, признает Белоруссия Крым российским или не признает», – подчеркнул аналитик.

Член Совета по межнациональным отношениям при президенте России выразил недоумение, что Минск активно сотрудничает с Киевом в оборонно-промышленном комплексе. И это при том, напомнил Безпалько, что Украина называет Россию агрессором и того гляди развяжет боевые действия.

«Они вместе будут воевать, Лукашенко с Порошенко, против нас?» – задался вопросом эксперт.

Напомним, накануне в ходе заседания Высшего Евразийского экономического совета президент Белоруссии Александр Лукашенко вступил в словесную перепалку с российским лидером Владимиром Путиным по поводу цен на газ. Глава белорусского государства вел себя по-хамски: постоянно перебивал и в целом разговаривал на повышенных тонах.

По словам Лукашенко, Белоруссия имеет «худшие условия, чем Германия». На это Путин предложил белорусскому президенту продолжить дискуссию о ценах позже, в закрытом режиме, без журналистов.

Белорусский лидер не впервые выступает с резкими заявлениями в адрес России. Не так давно Лукашенко обвинил Москву в варварстве и недобросовестной конкуренции.

Новости СМИ

Новости партнеров

Сам «батька» пока никаких заявлений не делал - так бывает всегда, когда лидеры двух стран недовольны друг другом.

Если отлистать календарь ровно на два десятка лет назад, то там «обнаружится» встреча президентов России и Белоруссии Бориса Ельцина и Александра Лукашенко, прошедшая 25 декабря 1998 года в Москве. Лукашенко был черноволос, постоянно улыбался и напористо говорил о союзе двух стран и о том, как много Белоруссия может дать России, особенно в плане опыта сохранения «всего хорошего, что было в Советском Союзе». Позади уже был подписанный договор о Союзе Беларуси и России, впереди (чуть менее, чем через год) — соглашение о создании Союзного государства.

Ровно через 20 лет, 25 декабря 2018 года, и снова в Москве — поседевший Лукашенко был хмур. Теперь он рассуждал о суверенитете Белоруссии как о высшей ценности и предъявлял России претензии о несоблюдении договоренностей. Фантасмагоричности ситуации добавляло то, что РФ теперь требовала исполнения того самого договора о Союзном государстве, а Лукашенко заявлял, что очень многое «делать преждевременно».

На самом деле, вопрос о том, что далее российская поддержка экономики Белоруссии будет увязываться с плотной интеграцией двух стран, был поставлен Москвой еще в августе уходящего года. Тогда же Россия начала «перекрывать краник»: заблокировала реэкспорт нефтепродуктов и сжиженного газа через Белоруссию, урезала поставки беспошлинной нефти, остановила выдачу кредитов и т. д. Началась череда переговоров правительств и президентов. Последовали две встречи Путина и Лукашенко в Сочи, затем еще одна — в Могилеве. Именно там, на масштабном белорусско-российском форуме, вроде как на самом высшем уровне «договорились и решили устранить все проблемы».

Однако конкретные договоры так и не были подписаны. А затем Дмитрий Медведев в Бресте, вслед за ним Дмитрий Козак и Антон Силуанов в Москве, посол РФ Михаил Бабич в Минске — все они заявили, что на экономическую подпитку из России Белоруссия может рассчитывать только в случае исполнения договора от 8 декабря 1999 года — того самого, о создании Союзного государства.

Напомним, речь идет о сумме порядка $10 млрд в год в разных формах — в виде дешевого газа, беспошлинной нефти, открытого рынка для белорусской продукции, кредитов и т. д. Но теперь взамен Москва требует от Минска исполнять договор, который предусматривает не только появление единой валюты, законодательства, таможни, судов и прочего, но и в конце-концов — единого парламента и «общего» президента. Проще говоря, когда договор будет исполнен — Республика Беларусь исчезнет с политической карты мира.

Понятно, что для Александра Лукашенко низведение с уровня лидера независимой страны до главы российского региона, типа Татарстана, — неприемлемо. Как неприемлемо и сохранение чисто формального суверенитета — «флага и герба» — при том, что реально все в республике станет контролировать Москва. Именно поэтому переговоры и не продвигаются. Получается, что на этот раз четыре часа Путин и Лукашенко лишь договаривались создать очередную рабочую группу? Со стороны это выглядит именно так.

Каких-либо комментариев от первых лиц по итогам встречи не последовало — так бывает всегда, когда Путин и Лукашенко расстаются недовольные друг другом. Отдуваться пришлось пресс-секретарю белорусского президента Наталье Эйсмонт. «Прошедшие переговоры, безусловно, мы можем назвать конструктивными. Президенты обсудили весь спектр вопросов нашей общей повестки дня. Оценивая в целом торгово-экономическое сотрудничество, в первую очередь как однозначно позитивный момент, был отмечен рост товарооборота», — сказала она.

В числе актуальных тем, обсуждавшихся на встрече, были ценообразование на газ, работа белорусских НПЗ в условиях проводимого Россией налогового маневра, и поставки белорусских продуктов на российский рынок. «Как итог — позиции сближены по всем вопросам», — считает пресс-секретарь.

Также она признала: президенты, особенно во время встречи один на один, подвергли серьезному анализу договоренности в рамках Союзного государства и их реализацию. «Было отмечено отставание по некоторым позициям и обозначено намерение данные процессы активизировать (это касается, например, проведения единой согласованной промышленной политики и так далее)», — констатировала Эйсмонт.

Если наблюдать за ситуацией хотя бы в перспективе последнего полугодия, становится очевидно, что пространства для маневра у Минска становится все меньше, а у Москвы — все больше. Накануне встречи в Кремле Александр Лукашенко собрал в Минске совещание по отношениям с Россией, на котором повел себя как девушка, предлагающая своему бывшему «остаться друзьями»: «Я уже не говорю про Россию, как про братское государство, потому что, как меня информируют, в России это не воспринимается. Якобы пришли новые люди, которым это понятие неприемлемо. Что же, будем партнерами».

При этом главная претензия со стороны Лукашенко прежняя: Россия отказывается выполнять свои же обещание по поддержке белорусской экономики: «И на Высшем государственном совете, и на союзном Совмине, и в двустороннем формате подписаны многие соглашения. К сожалению, как я часто говорю, они не все выполняются. Есть программа действий. Мы долго к ней готовились, вычленяли каждый вопрос, согласовали и прописали все, на что способны мы, и на что способна была, прежде всего, РФ. В плане подготовки в те времена многие наши предложения о более тесной интеграции не были поддержаны».

Лукашенко также заявил, что Россия отвергла все предложения Белоруссии по поводу цен на газ и компенсации за налоговый маневр. По словам Лукашенко, теперь стороны должны ответить «на вопрос, почему принятое двумя президентами решение не было исполнено в этом году».

Между тем, полноценных правительственных переговоров накануне встречи в Москве, по сути, не было. Сначала вице-премьер РФ Дмитрий Козак отказался обсуждать с белорусским коллегой тему компенсации потерь от «налогового маневра», а затем Дмитрий Медведев, приехавший в Брест на союзный Совмин, жестко указал Минску на два «интеграционных сценария» и на то, что для возобновления финансирования Белоруссии придется серьезно поступиться своим суверенитетом.

А 24 декабря белорусскому президенту на его претензии заочно ответил первый вице-премьер российского правительства Антон Силуанов. Он заявил, что Россия всегда выполняла все свои договоренности с Белоруссией, предоставляла ей скрытые субсидии и прямые кредиты. «Мы говорим: нельзя быть односторонним, выгоды односторонние иметь. Вы — наш сосед, наш союзник по Союзному договору, но в последнее время доверие потеряно», — сказал Силуанов. Он напомнил про «все эти растворители», санкционку, которая идет в Россию через Белоруссию, подакцизные товары — «сигареты низких сортов», тоже нелегально попадающие на российский рынок из соседней страны.

Отношения должны быть равновыгодными, «мы не настолько братья, чтобы все наши субсидии отдавать», объяснил Силуанов. «У нас есть недоверие к работе вашей таможни. Пусть тогда наши таможенники работают вместе с вашими, наладим обмен данными, — предложил вице-премьер. — Наш налоговый маневр — это наше внутреннее дело. Если хотите, чтобы мы создавали такие же условия для ваших нефтепереработчиков, давайте равновыгодную политику проводить».

На следующий день уже Владимир Путин тонко поиздевался над белорусским коллегой. Встречая Лукашенко в Кремле, российский президент заявил, что на самом деле в отношениях двух стран все хорошо. Как будто и не было «страданий» Лукашенко перед телекамерами. «В целом, я считаю, у нас отношения развиваются весьма успешно. Достаточно сказать, что в прошлом году у нас товарооборот вырос более чем на 23% и превысил $32 млрд, в этом году еще свыше 12% рост к базе прошлого года, это значит мы выйдем за показатели прошлого года», — сказал Путин. После чего отметил, что Белоруссия получила значительное количество прямых российских инвестиций — около $4 млрд.

Однако признал, что есть и проблемы, особенно в сфере энергетики. «Я сегодня предлагаю, даже если не делать какие-то окончательные решения, все-таки мы с вами договаривались, вместе послушать стороны, — сказал Путин. — Ну, а если договоримся, будет совсем хорошо».

В итоге результаты переговоров озвучил тот же Антон Силуанов, от одного упоминания которого белорусских переговорщиков, кажется, уже трясет. Первый вице-премьер рассказал журналистам, что пока решено лишь создать рабочую группу, в состав которой войдут представители правительств двух стран. «Эта рабочая группа будет готовить предложения по нашей дальнейшей интеграции, по решению тех насущных вопросов, которые беспокоят правительства наших стран», — сказал Силуанов.

Также, по его словам, в ходе переговоров двух президентов «В первую очередь, обсуждались изменения, которые в следующем году будут происходить в налоговом законодательстве РФ, и наши планы по изменениям в области налогообложения нефтегазового сектора, обсуждались вопросы наших совместных действий в области ценообразования на газ, на энергоресурсы. Договорились также о сближении позиций по всем этим направлениям».

По поводу компенсации для Белоруссии российского налогового маневра, Силуанов ничего говорить не стал, но ответил на вопрос по газу: «Мы по вопросу ценообразования на газ должны определиться и, начиная с 2020 года, выработать предложения по формированию цен на этот вид энергии. Что касается рабочей группы, то она будет вырабатывать предложения по дальнейшей интеграции, и по решению вопросов, которые находятся в повестке дня между Россией и Белоруссией».

«Белорусская сторона поднимает вопросы о равной цене на газ, о кредитах, о компенсации за налоговый маневр, но на самом деле все это вопросы о сохранении российских дотаций, поддерживавших бюджет „белорусского экономического чуда“, — говорит в комментарии для „Росбалта“ белорусский политик, лидер гражданской кампании „Наш Дом“ Ольга Карач. — Россия же говорит о проблемах на таможне, о несоблюдении тарифных договоренностей, о контрабанде санкционных товаров, то есть о проблемах, которые могут быть решены более тесной интеграцией двух стран. И напрямую эту интеграцию предлагает. Но для Лукашенко это будет означать потерю власти, так что он станет сколь угодно много говорить о союзе России и Беларуси, но реальных шагов делать не будет. Вопрос в том, сможет ли он и на этот раз „заболтать интеграцию“, или Москва твердо решила его дожать?»

«Все говорят про экономику, но забывают, что в 2019-м в Минске должно быть принято решение по двум российским военным объектам на территории Белоруссии, которые до сих пор содержались для российской стороны совершенно бесплатно. Это станция дальней связи ВМФ с подводными лодками и станция раннего обнаружения ракетных пусков. Да и про планы по созданию военной базы в Белоруссии российское МО не забыло, — сказал „Росбалту“ белорусский эксперт в сфере безопасности Владимир Бородач. — Так что вполне возможно, что противостояние продлится еще несколько месяцев, а ближе к перевыборам Лукашенко Москва „пойдет на уступки“ по вопросам экономики, но при этом решит все свои вопросы и по военным объектам, и по военной базе, и по таможне — чтобы контроль на внешней границе Союзного государства обеспечивали российские таможенники. Тогда Минск лишится значительной части нынешних доходов от контрабанды „санкционки“, зато Лукашенко сможет остаться у власти».

Последнее, что тут стоит упомянуть — планы Владимира Путина и Александра Лукашенко в этом году встретиться еще раз. Правда, непонятно когда, также непонятно, что сможет за оставшиеся пару-тройку дней решить «рабочая группа», если противоречия между Москвой и Минском настолько фундаментальны, что касаются вопроса суверенитета Белоруссии.

В любом случае, Александру Лукашенко очень важно войти в последний предвыборный год с четким ответом от Москвы — какими будут отношения. В Кремле это отлично понимают, и потому с ответом не торопятся, рассчитывая добиться согласия Минска на интеграцию «не мытьем, так катанием».

Михаил Петровский

"24445"

14 декабря президент Республики Беларусь Александр Лукашенко встретился с российскими журналистами и в течение четырёх часов рассказывал им о своём отношении к различным вопросам, главным из которых был вопрос углубления интеграции России и Беларуси в формате Союзного государства.

Залогом успешного партнёрства Беларуси и России является именно межрегиональное сотрудничество. Я вообще в заслугу межрегиональному сотрудничеству и губернаторам Российской Федерации ставлю сохранение нашего союза. Не было бы их - не было бы сегодня и этого союза. Потому что в наших отношениях по меньшей мере, наверное, дважды был такой период, когда мы стояли на грани разрыва. И это шло на уровне центров - федеральных властей и властей Беларуси. И тогда регионы спасли наш союз.

Ещё не было ситуаций, в которых мы не нашли бы компромисс. Российская Федерация - наш стратегический партнёр и союзник. Там живут просто наши люди, наши братья. Кто бы они ни были: русские, чеченцы, ингуши, евреи или какой-то представитель другой национальности из тех свыше 100 национальностей, которые живут в России. Это наши братья, потому что вчера мы жили в одной квартире, в одном государстве - Советском Союзе. И слава Богу, что эти добрые чувства с тех пор еще остались у белорусов и россиян.

Интеграционные позиции в Беларуси неизменны. Мы инициировали вместе с другими создание союзов, которые сегодня существуют на постсоветском пространстве. И готовы двигаться дальше, но при условии железобетонного исполнения наших договорённостей. Или на двоих, или в ЕАЭС, на пять членов Евразийского экономического союза. Как видите, мы ничего лишнего не требуем. Договорились - надо исполнять. Вот и всё. Если нет исполнения - нет союза. Это абсолютно естественное справедливое ожидание от партнёров, отношения которых, как предполагалось изначально, должны строиться на равных условиях и взаимном доверии...

Когда мы говорим о равных условиях, это не значит всё собрать в кучу и поровну поделить. Я тоже часто говорю, если взять сложить достояние белорусов и россиян и поделить поровну, Беларусь захлебнётся. Нам столько не надо, мы это не освоим. Нам надо только то, что нам положено, что мы можем заработать собственными руками и мозгами. Нам больше ничего не надо, только бы не было препятствий, чтобы это можно было бы создавать. Поэтому мы и требуем равноправной основы для любого союза. Если, как это принято часто в России, будем откровенны, исходить из того, что мы такие огромные, а вы поменьше, поэтому вот так будет, тогда не о чем договариваться. Это не союз.

Важно отметить, что на внешних контурах Беларусь и Россия, как и подобает союзникам, едины в своих оценках мировой геополитики. Мы поддерживаем друг друга в многосторонних организациях. Вместе реализуем программу согласованных действий в области внешней политики, координируем подходы к проблемам региональной, общеевропейской безопасности, в том числе в сфере противодействия новым вызовам и угрозам. Но сильнее всего нас связывают общая история, культура, славные трудовые времена, пережитые вместе.

Несколько лет назад в рамках подобной встречи я говорил о том, что Беларусь может стать некоторым нравственным фактором для России. Скажу откровенно: мы к этому всегда стремились. Чтобы вы нас ценили, если уже совсем откровенно. Может быть, тогда не все обратили внимание на эти слова, но их актуальность сегодня только возросла. Если следовать «Повести временных лет», то от полочан произошли и кривичи, и северяне, а значит, здесь, на белорусской земле, находится духовный корень всего российского северо-запада: Смоленска, Пскова, Брянска, Белгорода и Курска. Может, потому в нашей стране особенно тяжело и болезненно воспринимается любой конфликт в славянском мире.

Очагом конфликтов часто становится именно медийное пространство. Надо осознавать ответственность за каждое сказанное и написанное слово. Если оно рушит мир и калечит судьбы людей, то ставит журналиста в один ряд с солдатами, стреляющими на поражение. А некоторые говорят, что вы - это оружие массового поражения, и я с этим согласен. Это звучит жёстко, но как еще достучаться до тех, кто игнорирует нормы не только профессиональной этики, но и человеческой морали. Не меньший вред обществу сегодня наносит общий депрессивный информационный фон.

В следующем году Беларусь и Россия отметят наше 20-летие, 20-летие подписания Договора о создании Союзного государства, также первый юбилей - 5 лет Евразийского экономического союза. Мы вместе прошли не всегда простой, но очень продуктивный и богатый на добрые дела путь. Какие бы при этом ни возникали шероховатости, мы всегда находили взаимопонимание. Очевидно, что любые проблемы могут быть решены только сообща и только через сотрудничество. Об этом свидетельствует и череда международных саммитов, «большой двадцатки», ЕАЭС, ОДКБ. Ответить на глобальные вызовы современности способны только мощные интеграционные объединения. В одиночку даже крупной державе не справиться.

Что касается «союзного Шенгена»: я думаю, тут проблем не будет. Просто у нас этот документ не прошёл внутригосударственные процедуры, но самое главное - я его ещё не видел. Так случилось, редко бывает, что обсуждается документ на союзном Совмине, а президент его не видел. Действительно, только вчера вечером ко мне поступил. Поэтому тут одна только причина, что мы на уровне президента не сделали заключение. Это последняя инстанция в наших внутригосударственных процедурах, наверное, в России точно так. Поэтому я думаю — это не проблема будет, подписание этого соглашения. Тем более, как МИД меня информирует, там учтены все пожелания и белорусов, и россиян. Если так, то проблем не будет.

В последнее время накопилось очень много вопросов, тяжёлых вопросов, которые не решаются, и предложения прежде всего российского руководства нарушают букву и, главное, дух всех наших договорённостей. К примеру, ценообразование по природному газу. Это же основа нашей совместной белорусско-российской экономики. Мы договаривались, что в середине этого года мы определимся аж до 2025-го, но Россия не стала даже вести переговоры, хотя мы с Путиным об этом договорились тогда в Питере. Договорились - надо двигаться. Мы не знаем, что будет с 2020 года. А природного газа 25 миллиардов кубов мы потребляем. При этом мы очень часто об этом говорили: мы не требуем низких цен на газ. Мы не требуем, дайте нам 70 долларов, как в Смоленске. У нас сегодня в 2-3 раза дороже газ. Мы не этого требуем. Мы требуем, чтобы были исполнены наши договорённости, они пронизывают все наши соглашения и договоры о равных условиях для субъектов хозяйствования.

У вас сегодня 70 - должно быть у всех 70, завтра 200 - 200 должно быть у всех. Равные условия нужны.

Мы за три года манёвра потеряли почти 3,5 млрд долларов. Он уже три года идет. Еще до 2024 года, по разным оценкам, мы потеряем до 10,8 млрд долларов. То есть ухудшение положения. Фактически разрушается основа нашего союза, в который вы нас звали. И что вы думаете, если бы мы не получили тогда заверений, не было у нас соглашения о том, что у нас с каждым годом в Беларуси и России будет жизнь людей улучшаться, а субъекты хозяйствования будут рады развивать свой бизнес, мы бы пошли в этот союз? Да никогда в жизни! Была железная договорённость: равные условия для людей, для субъектов хозяйствования - ну для всего того, чтобы развивать эту интеграцию. Сегодня не мытьём, так катаньем это перечёркивается. И вот в связи с этим появились разговоры, что интеграция проваливается. Но подождите, мы еще с президентом (России. - Ред .) не встречались, если уж мы не договоримся, тогда вот здесь будет зиять огромная дыра в нашей интеграции, фундаменте нашей интеграции, финансово-экономических основах нашей интеграции.

Никогда не будет в Беларуси, как в Украине, никогда. Только идиот в Беларуси после меня, при мне этого точно не будет, может на это пойти. Потому что это наше величайшее достояние - союз Беларуси и России.

Я задаюсь вопросом, когда нам говорят, по манёвру решение будет, когда будет более глубокая интеграция в Союзном государстве. А некоторые напрямую говорят, ну мы пока не готовы, чтобы вы с шестью областями вошли в состав России. Ну и точка. Я же умею читать, и вы тоже, наверное, между строк. И я понимаю эти намёки.

Можно проще сказать: слушайте, получите нефть, но вы давайте разрушайте страну и вступайте в состав России. Я всегда задаю вопрос: вот такие вот вещи, они во имя чего делаются? Россия готова сегодня принять Беларусь областями или целиком в состав России? Вы подумайте о последствиях. Вы готовы к этому? И как на это посмотрят в нашей стране? Да и в вашей, да и международная общественность. Не мытьём, так катаньем инкорпорация страны в состав другой страны.

Шантажировать нас, пытаться наклонить, стать коленом на грудь - бесполезно. Вы, наверное, в этом убедились. Мы не богатые люди, и богаче, если пойдем на излом, мы не станем. Поэтому думайте об этой интеграции, она должна быть во имя объединения, единения наших народов. Это должен быть осознанный шаг и осознанный выбор. Никаких закулисных махинаций. Я на них просто пойти не могу. Все должно быть честно и открыто.

Кто в ЕАЭС не член ВТО? Только Беларусь. Только. Мы договаривались: вот наш Таможенный союз, мы вместе, мы соберемся и будем жить вместе. А потом вместе, если нужно, в ВТО вступим. Но вы нарушили свое обещание и вступили в ВТО. Вы это публично обещали не делать. Следом побежал Казахстан, потому что, ну понимаете, что недра, ресурсы, Западу они выгодны, они приняли. Армения и Кыргызстан давно уже в ВТО. А мы остались. И вот мы уже на пороге вступления, и вот они сидят, члены правительства, я им сказал: запрещаю без моего ведома вступать в ВТО. Надо разобраться, куда мы будем вступать. Нас уже готовы, уже хомут на нас надели и тянут туда. Сейчас мне проще. И вдруг к власти приходит Дональд. И крест поставил на этом ВТО, и на «двадцатке» заявили, что ВТО надо переформатировать, надо переделать. Я своим говорю: ну что? Кто оказался прав?

Это не значит, что мы не вступим в какую-то торговую организацию, но нам надо сегодня разобраться.

Не надо нас упрекать, что мы торгуем оружием с Азербайджаном. Ракетный комплекс «Полонез», когда мы его поставили на вооружение, мы пригласили на испытание - а испытывали в густонаселенной Беларуси - армян, азербайджанцев, россиян. И все увидели: четыре метра от цели упала ракета. Четыре метра - высокоточное оружие. Азербайджанцы: «Продайте». А нам надо кредит возвращать, нам китайцы дали кредит под это. Я тогда предложил: хорошо, я вам продаю комплекс. И армянам говорю (знал, что будет проблема) - я готов вам аналогичный комплекс поставить. Армяне отказались, сославшись на то, что у них есть российский «Искандер». Азербайджан, уже открываю секрет, попросил: сделайте нам «Полонез» к следующему параду. Вот армяне показали на параде российский комплекс, примерно они одинаковые, но чуть-чуть мощнее, наш до 300 километров летит, а тот за 300. И мы сделали до парада. Вот в чем, наверное, моя вина, что я постарался для парада сделать этот комплекс, но я ведь предложил и вам, вы сказали: не надо.

Нормально мы относимся и к армянам, и к азербайджанцам.

Я не хочу, чтобы старики гибли в Донбассе… Нам ли, славянам, воевать здесь? Мы же одни и те же люди. И я знаю украинцев. Они не враги, они не такие плохие, как мы иногда говорим.

…Я вам скажу свою позицию на сегодняшний день: все боятся, что там будет НАТО. Я недавно Владимиру Владимировичу (Путину) сказал: слушай, мы с тобой скоро Господа будем просить, чтобы там было НАТО, а не отмороженные с ружьем. Вот до чего мы можем довести. Если там будут отморозки стоять, ладно с ружьем, им дадут ракеты. Вас не удивляет, что в этот момент НАТО и США выходят из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности? А теперь представьте на минутку, у меня под Гомелем будут стоять ракеты с ядерными боеголовками, а у вас там под Ростовом. Каково? Мы что, этого хотим? Поэтому пока не поздно, надо башку в руки взять и не кричать гвалтом, а что-то сделать, чтобы это прекратить. Так давайте делать шаги в этом направлении. Не надо Лукашенко упрекать.

В своё время я, это прозвучало открыто, уже готов был, как пограничник, стать на той границе, если нужно, говорю: «Ну, учитывая, что ко мне нормально русские люди относятся, россияне и украинцы, и выборы там провести по минскому соглашению». И что вы думаете? Тем, кому надо прекратить эту войну, прежде всего Порошенко и украинцам, они прежде всего сами начали это отвергать. Точно так ответили россияне. Ну чего мне лезть на рожон, если они не хотят этого? Но я сторонник, чтобы мы, три славянских государства, решили эту проблему.

Надо голову на плечах держать и думать, что нам лучше, что детям оставим. Вот этот конфликт мы не должны детям оставить. Как армяне с азербайджанцами не могут детям оставить карабахский конфликт. Мы его заварили, мы должны и расхлебывать это, а дети не должны страдать потом без нас.

Не будем говорить и о нынешних «отморозках» в Польше, в Украине, их иначе не назовешь, те, которые рушат памятники. Особенно поляки - 600 тысяч человек мы положили там советских воинов, освобождая Польшу! Сегодня, видите ли, памятники им мешают. И когда я вижу отбойные молотки, когда они голову отрывают нашему полководцу, - это идиотизм полный. Это «отморозки» полные, которые воюют с памятниками!

У нас тоже к этому готовились, но помешали президентские выборы. Первое мое было решительное решение - запрет на переименование улиц и слом памятников. Поэтому у нас остался и Партизанский район в столице, и Советский, и Московский районы столицы. Они подлежали переименованию: и улица Гоголя там, и улица Пушкина, и улица Ленина совсем рядом. Мы это всё сохранили и даже памятник Ленину. Мы не стесняемся этого, напротив Дома правительства - на самой главной площади - площади Независимости - стоит этот памятник. Был у нас такой руководитель. Оказывается, у нас они плохие были руководители. Но они были.

Это было, это наша история. Поэтому не торопитесь. Надо всесторонне оценивать и не сносить памятники этим людям. Пусть стоят. Наши внуки, правнуки придут, спросят: кто был такой? Хоть в интернете посмотрят об этом человеке что-то.

Для нас, запомните, святое - это суверенитет. Я уже об этом говорил. Ну и та относительная независимость. Я считаю, что абсолютно независимых государств нет. И мы тоже не настолько независимы, но суверенны. Если нас хотят, как Жириновский ваш предлагал, поделить на области и впихнуть в Россию, этого не будет никогда. И если в России такими категориями мыслят, это во вред России самой.

Я сейчас большую угрозу, допустим, не суверенитету, своей стране, чувствую и с юга. Когда хлынуло оттуда оружие. Вот это для меня проблема, опасность. Поэтому я быстренько выстраиваю границу на юге.

— Мы референдум провели по смертной казни, когда вопрос стал. Под 90 процентов - за сохранение смертной казни, и я в нем не участвовал. Я свою позицию никак не обозначал. Вот население проголосовало, и у вас так будет в России, и, может, даже 99 процентов выскажется за смертную казнь.

Французы, англичане, я с ними разговаривал, говорят: «Вот если бы мы поставили этот вопрос на референдум, население высказалось бы однозначно, 2/3 минимум за смертную казнь. Особенно на фоне того, что происходит». Я говорю: «Так вот видите, вы против воли населения действуете». И они вот привыкли уже говорить, талдычат, что это вопрос не для народа. А я считаю, для народа. Как бы я ни считал, у нас прошел референдум. Отменить смертную казнь не могу.

Я идеального будущего Беларуси не вижу. Даже российский президент не сможет увидеть идеальное будущее России, а у России возможности огромные. Знаете, потому что идеального не бывает, вообще не бывает, даже в империи Соединенных Штатов Америки - что там идеально? Смотрите, что творится. Немало проблем. Поэтому не бывает идеального. Так как развивается мир, во-вторых, не можем мы видеть идеал этот, а для Беларуси, которая находится на перекрестке всех путей, у нас никогда не было идеального, если посмотреть в историю. И не будет, и у России не будет. Потому что миссия у России великая.

Вы знаете, я всегда говорю по-простому. Главное, чтобы не жить в условиях войны. Вот войны нам не надо. Ни вам, ни нам. Мы вот так навоевались. А все остальное мы сами сделаем, что не сделаем - купим.

Союзное государство строилось для того, чтобы продемонстрировать глубину интеграции. В ЕАЭС мы не достигли той интеграции, которую мы имеем здесь. Вы же посмотрите, военно-политический, военный блок даже. В ОДКБ такого нет. У нас здесь зона ответственности - западное направление. Разработан план на случай обострения отношений с НАТО или, не дай бог, конфликта или войны. Суть в чем состоит, это тоже уже не секрет, мы вступаем в войну первыми. В течение буквально до месяца там, все армии, которые до Москвы расположены - в России их, конечно, немного, потому что наша зона ответственности, - они мобилизуются и подключаются на защиту белорусского направления. В ОДКБ этого нет. С другими государствами этого нет. У нас очень глубокая интеграция вплоть до военной.

Правда, испохабили это всё вот этой базой. А никому база не нужна. Слушайте, строить какую-то базу на старом аэродроме. С Путиным мы обсуждали эту проблему. Я задаю вопрос: зачем? Три минуты подлёт самолетов из России. Зачем на передовую, если тут война начнется, тащить аэродром… Я говорю, пожалуйста, у нас три или четыре базы ВВС. На любую базу завтра сажайте 10, 20, 30 самолетов. Пользуйтесь. Но только я попросил Путина, когда был у нас чемпионат мира: дайте мне звено истребителей, ну, на всякий случай. Он мне прислал. Наши ребята вместе с россиянами летали на этих российских самолетах.

Потом они забрали эти самолеты. У нас еще тут, знаете, тоже споров куча. Я говорю: слушайте, ну мы форпост на этом направлении. Дай мне десяток самолетов. Ой, дорого там и прочее. Я говорю: ты что, намекаешь, что я должен купить за деньги? У меня таких денег нет. Мне за газ надо платить, кредиты возвращать...

У нас две базы российские очень важные. Ноль рублей ноль копеек платят. А везде вы платите за базы. Вот заканчивается срок договора в 2019-2020 году, я даже вопроса не ставлю об оплате. Это как-то даже неудобно - у россиян деньги просить за эти базы. Общую функцию выполняют. Правда, это для ядерных сил. Когда закончился договор о ядерном прикрытии Беларуси, я говорю: надо заключать договор, ядерный зонтик. Вы думаете, россияне заключили с нами договор? Вот спросите у некоторых специалистов. Вот такой у нас союз и дружба. Я уже не хочу вглубь входить.

У нас прекрасный завод. Мы восстановим любой самолет. Перебросьте, который ещё летать может. А мы, что нужно, там восстановим. Просил-просил - не дали. Я разозлился, 10 самолетов за два года своих восстановили, МИГ-29 и Су. Чтобы не кланяться.

Самый главный вопрос - это вопрос экономический, который мы должны решать, это вопрос налогового манёвра. Чтобы не было так, что Лукашенко, как у нас некоторые оппозиционеры взвыли, сдал Беларусь за бочку нефти. Если развивать проект Союзного государства, как модно говорить, это надо делать достойно. Может, пафосно скажу, только в интересах белорусов и россиян. И никого больше. Личное все должно быть отведено в сторону.

Нам делить нечего. Мы не зря жили в одном государстве. И много лет, и много веков не только в советском государстве. И это общее потерять ни в коем случае нельзя. На этом мы стоим и стоять будем.

Соб. корр. ФСК по материалам http://www.president.gov.by/

Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору.

Лукашенко назвал разговоры о слиянии с Россией «притянутыми за уши». Одновременно он предупредил Москву – она может потерять единственного западного союзника. Что заставило «батьку» после долгих и тяжелых переговоров вновь разразиться резкими заявлениями? Возможно, дело не только в экономических трениях, но и в боязни того, что «Кремль готовит преемника» на выборах 2020 года?

«Мы с президентом России однозначно определили, что сегодня в повестке дня такого вопроса нет – об объединении», – объявил Александр Лукашенко в четверг. Заявление, которое в соцсетях уже назвали последней точкой в разговорах о слиянии Белоруссии и России, на совещании по социально-экономическому развитию республики на 2019 год. Добавим, что это была открытая для прессы часть совещания президента с чиновниками. Можно предположить, что за закрытыми дверями звучали и более жесткие слова.

«Нет равноправной основы – нет союза, – передавало слова «батьки» официальное информагентство БелТА. – Все должно происходить на равноправной основе, и на это должна быть воля двух народов – Российской Федерации и Беларуси… Поэтому по многим-многим причинам, вы сами понимаете, об объединении двух государств речи не идет».

Этот тезис в выступлении Лукашенко варьировался несколько раз. «Слишком много сегодня… в нашем обществе, да и у россиян, идет разговоров об объединении двух государств, – обратился белорусский президент к чиновникам. – Много сейчас появилось вопросов в связи с церковью в Украине об автокефалии нашей церкви в Беларуси. Я называю эти вопросы очень глупыми, притянутыми за уши для обсуждения в нашем обществе».

Лукашенко подчеркнул: и у Москвы «нет возможности», «учитывая последствия всего» пойти на присоединение соседней республики. «Поэтому надо успокоиться и прекратить эти разговоры, что кто-то кого-то наклонил или наклоняет. Здесь никто никого не наклонит», – добавил «батька».

О «присоединении Белоруссии к России» шли спекуляции в прессе и соцсетях. На деле же Москва предложила партнерам вспомнить о договоре о Союзном государстве, который Лукашенко и Борис Ельцин подписали в 1999 году. Напомним, что в середине декабря российский премьер Дмитрий Медведев заявил о готовности России реализовать все пункты договора, включая образование единого эмиссионного центра и единой таможенной службы. По словам Медведева, это позволило бы проводить единую налоговую и тарифную политику, политику в области ценообразования. Встречного движения со стороны Минска пока не наблюдается.

Лидер страны-партнера по Союзному государству отнюдь не впервые позволяет себе жесткие заявления в адрес Москвы. Предыдущая серия прозвучала в конце 2018 года, накануне переговоров с Владимиром Путиным. Тогда, напомним, Лукашенко сказал, что Россию больше нельзя называть братским государством. По итогам переговоров стороны предпочли ограничиться молчанием. После встречи Путина и Лукашенко было объявлено: Москва и Минск договорились о создании рабочей группы по интеграции. Но - судя по нынешним угрозам в адрес Москвы - складывается впечатление, что пока работа группы буксует.

Заметим, что помимо общения Лукашенко с чиновниками, в четверг имело место и другое любопытное событие. Глава ЦИК Белоруссии Лидия Ермошина обнародовала даты выборов в республики: президентские выборы пройдут не позже 30 августа 2020 года. Нынешний год оказывается для Лукашенко предвыборным. Белорусская оппозиция предрекает в 2019-м «прессинг со стороны России». Усиление прессинга уже видят и в появлении рабочей группы по интеграции, и в том, что под Новый Год был подписан меморандум о сотрудничестве между администрациями президентов России и Белоруссии.

Влияние оппозиции пренебрежимо мало. Куда серьезнее боязнь того, что якобы «Москва готовит преемника» Лукашенко, более договороспособного, нежели «батька». Слухи об «операции «Преемник» ходили в канун выборов 2010 года, и вновь возникли в конце 2018-го. Понятно, до выборов далеко, оппозиционеры вряд ли помешают Лукашенко избраться на шестой срок в 2020-м. Но «батька» явно заинтересован в сохранении и упрочении имиджа сильного лидера, главного защитника белорусского суверенитета, которого не может «нагнуть» Москва.

Этим, похоже, и объясняется предостережение (или угроза) Лукашенко, озвученные на все том же совещании.

Говоря о налоговом маневре в «нефтянке» – о котором стороны ведут долгие тяжелые переговоры – Лукашенко резко перевел этот экономический вопрос в политическое русло. «Не надо считать, что это (отсутствие договоренностей с Россией) катастрофа. Если изберет руководство России такой путь движения и потерю единственного союзника на западном направлении, это их выбор. Мы же их заставить не можем», – подчеркнул Лукашенко.

Показательно, что одновременно, на том же совещании, белорусский президент поручил своему правительству «открыть альтернативную поставку нефти» в Белоруссию через порты стран Прибалтики. Если Литва на эти условия не согласится, то «с латышами надо договориться и закупать эту нефть», – сказал Лукашенко. По его мнению, взамен прибалты могут дешевле получать нефтепродукты, переработанные на Новополоцком НПЗ (сейчас балтийские республики закупают нефтепродукты по мировым ценам).

Почему Лукашенко заговорил о прибалтийском маршруте поставок нефти в «свою» страну, в принципе понятно. Одним из камней преткновения в российско-белорусских переговорах остается формирование цены на российскую нефть для Белоруссии.

Все это может быть связано с давним спором о цене поставки российских энергоносителей в страну и попытках Минска эти цены сбить, сказал газете ВЗГЛЯД белорусский экономист, руководитель научно-исследовательского центра Мизеса Ярослав Романчук. «Если речь идет о нефти, это вопрос не только к политическому руководству, а к нефтяным компаниям России, – сказал белорусский эксперт. – Нужно просто сказать белорусам, почему белорусов не пускают купить скважину нефти в России. Что является причиной? Власть, деньги, оборонка, что-то еще? Нужна просто правда. Белорусы и россияне заслуживают правды, чтобы не стать пешкой в геополитической игре каких-то больших начальников».

Геополитическое заявление Лукашенко о том, что никакого объединения не будет – «прежде всего реакция на ту волну, которая была в российских СМИ в конце прошлого года», – сказал газете ВЗГЛЯД белорусский политолог Алексей Дзермант.

«Мы видели там самые разные фантазии на тему объединения, что «дожмут Беларусь» и вынудят Лукашенко уйти. Этот негативный фон, конечно, до Беларуси дошел, и Лукашенко на это отреагировал. Сказал, что все разговоры об этом закрыты, Россия к этому не готова и вообще никакой речи о союзе нет», – заметил эксперт.

Информационная волна привела к прямо противоположному результату. Дзермант подчеркнул:

«Сложился полный консенсус в белорусских элитах по поводу того, что на такие провокационные заявления отвечать тем, что Беларусь суверенитет сдавать не будет».

По оценке белорусского эксперта, в Минске «как некое давление» было воспринято и заявление Дмитрия Медведева о готовности Москвы исполнить положения Союзного договора 1999 года. Дзермант полагает, что все соглашения 1999 года не выполняются обеими сторонами. «В какой-то момент они поняли, что ни введение валюты, ни введение единых политических органов, например, союзного парламента, невозможно, и это тоже был своеобразный выбор обеих сторон» - считает эксперт.

«Сегодня штудировать договор двадцатилетней давности – мне кажется это не сработает. Мы ушли от той ситуации, поэтому надо посмотреть, что действительно выполняется обеими сторонами, и пересматривать соглашения (включая этот договор) в интересах обеих сторон. Так чтобы он отвечал реалиям, которые существуют, а не тому, что было задекларировано и не выполняется» – подчеркнул Дзермант.

Определенную надежду внушают слова Лукашенко, который после всех громких заявлений в адрес Москвы, пообещал: переговоры по вопросу компенсации Белоруссии потерь из-за налогового маневра в России будут продолжены. Белорусский президент напомнил, что Путин предложил, продолжив переговоры, «выработать приемлемое решение – и один на один, и в составах рабочих групп». Очевидно, что белорусский президент, при всем стремлении сохранить сильные позиции в игре с Москвой, в реальности не заинтересован в серьезной ссоре с партнером.

Что же касается определения геополитического курса Белоруссии, то, видимо, следует ожидать апрельского послания Лукашенко парламенту, где, с большой вероятностью, будут провозглашены принципы, по котором Белоруссия будет жить после 2020-го.

Людмила Суркова,
Олег Москвин,
Михаил Мошкин